Россия стремится использовать «Талибан» для борьбы с Исламом

Комментарий:

В 2003 году Россия внесла «Талибан» в список террористических организаций, что совпало с началом американского вторжения в Афганистан под лозунгом «войны с терроризмом». Это решение отражало не только обеспокоенность Москвы распространением исламской идеологии в регионе, но и стратегическое согласие с тогдашней западной политикой в сфере безопасности.

В условиях нарастающей угрозы со стороны «Исламского государства» в Афганистане и Центральной Азии, особенно в северных районах Афганистана, Россия начала выстраивать неформальные каналы сотрудничества с «Талибан». Несмотря на сохраняющуюся сдержанную публичную риторику, Москва всё чаще рассматривает «Талибан» как ключевого и практически незаменимого игрока в обеспечении региональной безопасности.

Решение исключить «Талибан» из списка террористических организаций не следует рассматривать как проявление сочувствия или изменение позиции. Это скорее отражает нарастающую обеспокоенность России деятельностью транснациональных исламских группировок, включая отдельные движения из Центральной Азии и действующие в рядах самого «Талибана». Между тем недавние региональные встречи по вопросам безопасности, проведённые под руководством России и Китая, охарактеризовали «Хизб ут-Тахрир» как прямую угрозу, учитывая её растущее влияние в Афганистане.

Очевидно, что Россия не ограничивается простым налаживанием контактов с «Талибан», а стремится использовать его как инструмент для сдерживания расширения других исламских движений в регионе. Хотя такой подход преподносится в контексте концепции «национальной безопасности» России и её союзников в Центральной Азии, он не предполагает разногласия с Соединёнными Штатами. Напротив, он продолжает линию, которую ранее выбрал Вашингтон. США, которые ранее рассматривали «Талибан» как врага, теперь воспринимают его как средство достижения «контролируемой стабильности» в Афганистане, Россия идёт по тому же пути. Решение Москвы 2003 года совпадало с американской позицией, а нынешнее снятие ярлыка «террористической организации» также соответствует снижению роли борьбы с терроризмом в западной стратегической повестке.

Москва сыграла значительную роль в организации мирных переговоров между Вашингтоном и «Талибаном», что способствовало укреплению процесса Дохийского соглашения. Хотя эти переговоры и позиционировались как шаг к миру, по сути, они были направлены на сдерживание идеологических исламистских движений и ограничение влияния «Талибана». Сегодня и США, и Россия стремятся навязать «Талибану» статус национальной власти, способной стать сдерживающим фактором против любого исламистского движения, которое они сочтут угрозой своим интересам. Об этом прямо заявил президент Владимир Путин в прошлом году, назвав «Талибан» «партнёром России в борьбе с терроризмом».

Это изменение позиции Москвы раскрывает глубокую истину, что концепция современного национального государства, как бы она ни украшалась дипломатической риторикой, по своей сути является инструментом подавления исламского проекта и ограничения деятельности движений, которые воспринимаются как угроза существующему мировому порядку и его интересов. Россия, подобно Соединённым Штатам, остаётся колониальной державой с практикой вмешательств и преступлений в мусульманских странах — от Афганистана до Ближнего Востока и Центральной Азии.

Таким образом, исключение «Талибана» из списка террористических организаций не следует воспринимать как смирение с его исламской идентичностью. Это скорее стратегический шаг, направленный на использование «Талибана» в качестве геополитического инструмента для сдерживания других исламских движений. Подобные события подтверждают, что только Халифат, черпающий свою политику из своей веры, определяет союзников и врагов на основе веры и неверия, а не на основе национальных интересов или геополитических угроз.