Защита общественной и государственной собственности, меры для экономии

Общественная собственность — это блага, которые по своей природе направлены на то, чтобы их преимуществами пользовалось всё население. Следовательно, необходимо использовать общественную собственность на благо общества. Однако в нашей стране и практически во всём мире в этой сфере происходит больше всего злоупотреблений и эксплуатации. В то время как правительства позволяют себе распоряжаться общественными благами по своему усмотрению, население, которое является их основным владельцем, получает наименьшую выгоду от этих благ.

1. Запрет на ненужные расходы

Для таких стран, как Турция, чьё производство находится на очень низком уровне по сравнению с развитыми странами, экономическая необходимость заключается в том, чтобы правильно планировать свои бюджеты и действовать экономно при расходах, чтобы поддерживать баланс импорта и экспорта. В начале списка этих рекомендаций стоит запрет на ненужные расходы в целях защиты общественной собственности. Однако, поскольку Турция является страной, принимающей капиталистическую экономическую систему, она не может освободиться от тисков мировых колониальных держав, поощряющих заимствования. Когда к этому прибавляются гарантированные казначейством проектные тендеры, раздаваемые дочерним компаниям, общественное богатство растрачивается впустую, а стоимость полученного ущерба возлагается на население.

Когда мы посмотрим на все эти работы в категории ненужных расходов, то можно заметить, что Турция вступила в очень серьёзную долговую спираль, которая угрожает даже будущим поколениям, а общественный сектор понёс убытки в размере до триллионов турецких лир. Наибольшую долю указанного убытка составляют расходы, произведённые в рамках проектов «Государственно-частного партнёрства» (ГЧП) ^[1]. Затраты на эти проекты, осуществляемые сугубо в политических интересах, хоть и превышают собственные ресурсы Турции, но не отражаются в финансовых показателях, при этом все возможные коммерческие риски берёт на себя государство, а собранные с населения налоги переводятся компаниям, которые реализуют эти проекты.

Проект ГЧП, впервые начатый в Турции в середине 1990-х годов с соглашения между британской компанией, оказывающей услуги по водоснабжению, водоотведению и очистке сточных вод «Thames Water», и муниципалитетом Измита о строительстве плотины Юваджик, сегодня принят в качестве модели почти для всех инвестиций в рамках правящей «Партии Справедливости и Развития» (ПСР). Хотя в то время плотина Юваджик могла быть построена за 250 миллионов долларов, по методу ГЧП она обрела стоимость примерно в 4,5 миллиарда долларов, и общественность понесла большие потери. Продолжение той же модели сегодня, несмотря на фиаско, несовместимо с доброй волей, а также с коммерческими соображениями. Затраты общественности на проекты, реализуемые по модели государственно-частного партнёрства и модели «Строительство–эксплуатация–передача», составляют:

А. Мосты и автомагистрали

По данным за 2020 год, курсовая разница, выплаченная казначейством компаниям-подрядчикам в период с 2014 по 2019 год за гарантированные переходы по мостам и автомагистралям, построенным при правительстве «ПСР», составила 61 миллиард 719 миллионов 332 тысячи турецких лир.

Согласно Общему отчёту о соответствии, опубликованному Счётной палатой Турции, общая сумма курсовой разницы, выплаченная казначейством своим дочерним компаниям за гарантированные переходы, составляет 10 миллиардов 117 миллионов 321 тысячу турецких лир в 2019 году, 25 миллиардов 117 миллионов 477 тысяч турецких лир — в 2018 году, 8 миллиардов 798 миллионов 220 тысяч турецких лир — в 2017 году, 3 миллиарда 748 миллионов 570 тысяч турецких лир — в 2016 году, 9 миллиардов 284 миллиона 858 тысяч турецких лир — в 2015 году и 4 миллиарда 652 миллиона 884 тысячи турецких лир — в 2014 году.

Чтобы рассчитать стоимость в долларах 61 миллиарда 7 миллионов турецких лир, которая представляет собой курсовую разницу, выплаченную в общей сложности в период с 2014 по 2019 год, учитывая средний обменный курс 2020 года, скажем, что на эти деньги можно построить примерно ещё 6 «мостов Чанаккале 1915 года» ^[2], 7 тоннелей «Евразия» ^[3], 7 мостов Османгази ^[4] и 2 моста Султана Селима Явуза ^[5].^[6]

Как видно из отчёта Счётной палаты Турции, в этих проектах, которые реализуются даже при отсутствии необходимости, явно заметен колоссальный убыток. Если к этой цифре добавить гарантийные платежи 2021 года, то всего за 6 лет компаниям было пожертвовано около 100 миллиардов турецких лир из государственных средств. Учитывая, что период передачи проектов общественности составляет от 15 до 25 лет, можно сэкономить в среднем 400-450 миллиардов турецких лир.

Б. Городские больницы

Так же, как с мостами и автомагистралями, турецкая экономика, похоже, понесла серьёзную потерю доходов и с городскими больницами, построенными по модели «государственно-частного партнёрства». По подсчётам специалистов в области экономики и финансов, налоговая нагрузка, которую 30 городских больниц принесут населению за 25 лет, при общей стоимости обслуживания и аренды составляет 142 миллиарда 4 миллиона долларов. По сегодняшнему обменному курсу это около 2 триллионов турецких лир. Согласно этому расчёту, на 25-летнюю стоимость затрат одной городской больницы можно построить примерно 29 больниц на 1200 коек.

Другими словами, даже при грубом подсчёте уже можно построить 30 больниц на стоимость затрат, которые уходят только на одну городскую больницу. В таком случае можно достигнуть экономии в размерах не менее 120 миллиардов долларов. По сегодняшнему обменному курсу эта экономия составляет 1 триллион 440 миллиардов турецких лир. Кроме того, в местах, где строятся городские больницы, закрываются другие клиники, чтобы государство обеспечивало необходимое количество пациентов, что вызывает дополнительный ущерб ^[7].

В. Атомные электростанции и аэропорты

Одним из дорогостоящих для турецкой экономики проектов является строящаяся в Мерсине АЭС «Аккую». Стоимость проекта, осуществляемого российской компанией, которая строит АЭС, составляет 20 миллиардов долларов. В отличие от других моделей, проект, построенный по модели «Строительство–владение–эксплуатация» ^[8], будет принадлежать Российской Федерации и будет эксплуатироваться ею пожизненно. Для электростанции, которая будет удовлетворять только 7,7% потребности Турции в электроэнергии и которую планируется завершить в 2026 году, Турция должна будет понести как ущерб от курсовой разницы, так и убытки, которые возникнут от стоимости покупки электроэнергии, которая в три раза превышает цену на внутреннем рынке, поскольку Турция предоставляет гарантию покупки в иностранной валюте. То есть, в соответствии с соглашением, заключённым с Россией в 2010 году, Турция гарантировала выкуп 50% электроэнергии, вырабатываемой на АЭС «Аккую», по цене 12 центов (160 курушей) за киловатт-час. Выработка, которая соответствует гарантированной половине работы АЭС «Аккую», через 15 лет достигнет 285 миллиардов киловатт-часов. В обмен на эту электроэнергию России будет выплачено 35 миллиардов долларов, что по текущему курсу доллара составляет 420 миллиардов турецких лир.

Однако на сегодняшний день Турция может получать электроэнергию из всех неядерных источников за треть цены. С текущими ценами, опубликованными министерством энергетики, средняя рыночная клиринговая цена на август 2021 года составляет 35 курушей/кВт/ч.

Согласно сегодняшним рыночным условиям, за электроэнергию, которая будет производиться на АЭС «Аккую», ежегодно будет взиматься дополнительная плата в размере 1 миллиарда 64 миллионов долларов (12 миллиардов 768 миллионов турецких лир). Сумма, подлежащая выплате через 15 лет, составит примерно 25 миллиардов долларов или 300 миллиардов турецких лир. По этим счетам будут платить жители Турции и 46 миллионов абонентов, которые уже и так находятся в стеснённой экономической ситуации.

В качестве последнего примера того, как растрачивается общественное богатство, необходимо упомянуть аэропорт Зафер, построенный в Кютахье. Вышеупомянутый проект, известный как «убийца казны», был построен по модели «строительство–эксплуатация–передача» ^[9] в рамках «Государственно-частного партнёрства». Общий объём гарантии от государства на пассажиропоток, предоставленной аэропорту, открытому в 2012 году, достиг 9 миллионов 903 тысяч 710 человек. Однако общее количество прибывших пассажиров осталось на уровне 326 тысяч 332 человека. За неприехавших пассажиров был выплачен 51 миллион 93 тысячи 308 евро. Компания построила аэропорт за 50 миллионов евро. Таким образом, за 9 лет компания компенсировала себестоимость аэропорта и получила прибыль в размере 1 миллиона евро.

Хотя общая численность населения Кютахьи, Афьона и Ушака составляет около 1 миллиона 600 тысяч человек, ежегодное количество гарантированных пассажиров составляет в среднем около 1 миллиона 250 тысяч человек. Однако максимальное количество пассажиров в год составило всего лишь 39 тысяч человек. Средняя погрешность с 2012 по 2020 год составляет 97%. Если погрешность сохранится в таком виде на уровне 97% до 2044 года за счёт того, что гарантированное количество пассажиров не будет достигнуто — а достижение гарантированного количества пассажиров не кажется достижимым, — то сумма денег, которую возьмут из кармана народа, составит 208 миллионов евро (примерно 3 миллиарда 2 миллиона турецких лир). Чтобы достичь гарантированного пассажиропотока, население региона должно увеличиться в 10 раз, что по своей сути невозможно.

Таким образом, мы можем сказать, что просто реализация крупного проекта сама по себе не является чем-то ценным и важным. Необходимо принимать во внимание стоимость проекта, его пользу для общественного благополучия и его долгосрочную эффективность. Однако, поскольку эти факторы не учитываются в большинстве проектов государственно-частного партнёрства, возникает ситуация как против государства, так и против благополучия потребителей. В результате в выигрыше остаются только капиталистические компании, а общественные блага тратятся впустую. Когда такие проекты будут отменены и предотвращены ненужные расходы, будет достигнута огромная экономия, которая вдохнёт жизнь в турецкую экономику. Учитывая затраты и ущерб от рассматриваемых проектов, эта цифра экономии при самом оптимистичном подходе составляет 2 триллиона 5 миллиардов турецких лир за 20-летний период.

2. Пособия, выделяемые учреждениям

Важно свести к минимуму ассигнования, выделяемые различным учреждениям в рамках мер жёсткой экономии, которые должны быть реализованы для защиты государственной и общественной собственности. Эти ассигнования составляют важную часть бюджета. При этом многие министерства и ведомства, особенно администрация президента, тратят деньги так, будто «собственность государства подобна морю». Это увеличивает ассигнования, выделяемые каждый год, увеличивая общественное бремя. На самом деле известно, что миллиарды турецких лир тратятся напрасно, чтобы не уменьшать ассигнования на следующий год.

 
В 2022 году бюджет в размере 1 триллиона 728 миллиардов турецких лир был выделен 40 учреждениям из бюджета центрального правительства. Бюджеты, выделяемые учреждениям, объявляются наряду с 9 различными статьями расходов. Это расходы на персонал, расходы на социальное обеспечение и государственные взносы, расходы на покупку товаров и услуг, процентные расходы, текущие трансферты, капитальные расходы, капитальные трансферты, кредитование и статьи резервных дотаций. В эти трудные дни, если бы каждое учреждение сэкономило 5%, в казне осталось бы 86 миллиардов 400 миллионов турецких лир.

3. Борьба с расточительностью

Вопрос расточительности — как одна из важных проблем турецкой экономики — является вопросом, который следует рассмотреть и который нуждается в серьёзном решении. В частности, пристрастие правительства к роскошной жизни ведёт к безрассудному потреблению общественного богатства. Такие расходы, как летние и зимние дворцы с тысячами комнат, построенных только для показухи и высокомерия, зарубежные поездки, арендованные роскошные самолёты, правительственные автомобили стоимостью в миллионы турецких лир каждый, а также представительские расходы учреждений съедают миллиарды турецких лир общественного достояния. Ислам же запретил человеку жить безответственно, напыщенно и надменно, посчитав это грехом, и пообещал, что такие люди будут наказаны. Всевышний Аллах говорит в Коране следующее:

فِي سَمُومٖ وَحَمِيمٖ ٤٢ وَظِلّٖ مِّن يَحۡمُومٖ ٤٣ لَّا بَارِدٖ وَلَا كَرِيمٍ ٤٤ إِنَّهُمۡ كَانُواْ قَبۡلَ ذَٰلِكَ مُتۡرَفِينَ

«Они окажутся под знойным ветром и в кипятке, в тени чёрного дыма, которая не приносит ни прохлады, ни добра. Прежде они нежились роскошью (были мутрафинами)» (56:42–45).

Иными словами, они были заносчивыми и надменными людьми, которые совершали, что им вздумается ^[10].

Поэтому когда культура расточительности, порождённая капиталистической идеологией, будет уничтожена путём претворения исламской системы, будет достигнута очень важная экономия.

4. Борьба с коррупцией и взяточничеством

В современном мире, где богобоязненность забыта, коррупция воспринимается чуть ли не как «бдительность». Она укоренилась настолько, что премьер-министр Тургут Озал в своё время на вопрос: «Как государственные служащие будут жить на эту зарплату?», — дал свой исторический ответ: «Мой госслужащий знает своё дело!». Коррупция и взяточничество подобны пирамиде, которая уменьшается сверху вниз. В любом коррупционном деле выигрывают те, у кого есть власть и сила, а в проигрыше неизбежно оказывается «общественность», то есть все слои общества, которые не совершают эту коррупцию. Хотя точно неизвестно, какой ущерб обществу наносят коррупция и взяточничество, поскольку нет документально зафиксированных данных, однако можно сформировать представление на этот счёт, взглянув на финансовые отражения коррупции и взяточничества.

Если нам нужно дать цифру по коррупционному «послужному списку» Турции, возможно, будет правильным начать с «Процесса 28 февраля» ^[11], который стоил народу 290 миллиардов долларов. В тот день общественность заставили заплатить за коррупцию через 22 банка, которые были опустошены. Стоимость «Процесса 28 февраля» только в национальном доходе исчисляется в 93 миллиарда 3 миллиона долларов. Тогдашний президент Фонда страхования сберегательных депозитов Турции Ахмет Эртюрк описал картину того периода так: «Установившиеся тёмные отношения, такие как «политик–банкир», «политик–бизнесмен», привели к краху системы и оставили после себя руины на миллиарды долларов».

Отчёт, подготовленный для парламентского расследования, начатого в 2004 году в отношении бывшего министра энергетики и природных ресурсов Джумхура Эрсумера и некоторых государственных чиновников, раскрывает коррупцию при закупках природного газа. В отчёте говорится: «В письме, направленном заместителем министра Организации государственного планирования Орханом Гювененом в министерство энергетики 30 июня 1999 года, наш заместитель заявил, что, несмотря на потребность в примерно 15 миллиардов кубометров природного газа в электроэнергетическом секторе по состоянию на 2005 год, видно, что Генеральная дирекция компании по торговле и транспортировке нефти и природного газа в Турции «Botas» в тот же год планировала потреблять 30 миллиардов кубометров природного газа, в связи с чем были сделаны соответствующие подключения для забора газа. При этом понимается, что в 2005 году примерно 15 миллиардов кубометров газа не может быть потреблено из-за отсутствия потребности, а цену придётся заплатить в соответствии с договорённостями в форме «бери или плати» (Take-or-Pay) ^[12], и будут сделаны ненужные инвестиции в электростанцию в рамках необходимости употребить газ».

Зачем договариваться на 30 миллиардов кубометров, когда имеется нужда в потреблении лишь в 15 миллиардов кубометров природного газа?! Если данная сделка не является доказательством коррупции, то что тогда подходит в качестве доказательства?

Согласно индексу восприятия коррупции ^[13] организации «Transparency International» ^[14], Турция занимает 86-е место из 180 стран. 1990-е годы, считавшиеся периодом политической нестабильности в истории Турции, считаются периодом значительного роста коррупции. Однако мы на примере 19 лет правления «ПСР» являемся свидетелями того, что проблема должна измеряться не политической стабильностью, а господствующими идеями и системой. Разве того факта, что пять крупнейших европейских компаний, использующих государственные средства, являются турецкими, недостаточно, чтобы понять, как институционализируется коррупция?

Коррупция и взяточничество получили настолько широкое распространение, что даже в самых прозрачных тендерах, открываемых государством и муниципалитетами в Турции, проявляются кумовство, коррупция и взяточничество.Смена власти или муниципалитета в Турции — не что иное, как определение того, в чьи руки перейдёт этот инструмент.

Ведь кумовство, передаваемые своим знакомым взамен на отчисления тендеры, улаживаемые проблемы взамен так называемых «пожертвований» показывают, что коррупция и взяточничество являются моральной проблемой, передаваемой правительствами Турции от предшественника преемнику, и она не может быть решена без упразднения существующей светской системы.

Конечно, количественно оценить коррупцию в Турции невозможно. Потому что, как все признают, коррупция и взяточничество стали массовыми и неизбежными явлениями. Коррупция и взяточничество настолько нормализовались, что установлена даже согласованная ставка (20%).

Общая сумма государственных закупок в период с 2015 по 2020 год составляет 1 триллион 56 миллиардов 976 миллионов 719 тысяч турецких лир. Сумма этих закупок, осуществлённых путём прямых закупок, то есть без тендера, составляет 36 миллиардов 277 миллионов 671 тысяча турецких лир. Эти цифры показывают, что недокументированная коррупция составила как минимум 200 миллиардов турецких лир за последние 6 лет. Кроме того, это ещё один факт нанесения государству серьёзного ущерба, закупая товары втридорога. В этот же период между 2005 и 2020 годами доходы государства от приватизации, которая является ещё одной коррупционной статьёй, составляют 6 миллиардов 30 миллионов долларов. Коррупция, возникающая в результате приватизации, то есть предоставления общественных благ компаниям по стоимости намного ниже их реальной цены, составляет не менее 1 миллиарда долларов.

Огромные богатства политиков, чиновников и бизнесменов, миллиарды долларов, переведённые в «налоговые гавани» за границу, являются неофициально задокументированными доказательствами коррупции в Турции. Если бы не эта коррупция и взяточничество, в казне Турции остались бы триллионы лир. Это могло бы предотвратить увязание Турции в болоте внешних долгов, и её внешние долги могли бы быть закрыты.

Коррупция, взяточничество, расточительство, предательство в отношении государственной собственности, злоупотребление служебным положением — это всё является безобразием, которое Ислам запретил. Всевышний Аллах сказал:

وَمَن يَغۡلُلۡ يَأۡتِ بِمَا غَلَّ يَوۡمَ ٱلۡقِيَٰمَةِۚ ثُمَّ تُوَفَّىٰ كُلُّ نَفۡسٖ مَّا كَسَبَتۡ وَهُمۡ لَا يُظۡلَمُونَ

«Тот, кто незаконно присваивает трофеи, придёт в День воскресения с тем, что он присвоил. Затем каждая душа сполна получит то, что она заработала, и с ними не поступят несправедливо» (3:161).

Посланник Аллаха ﷺ дал следующее предупреждение каждому, кто занимает большую или маленькую должность в государстве:

مَنِ اسْتَعْمَلْناهُ مِنْكُمْ عَلَى عَمَلٍ، فَكَتَمَنَا مِخْيَطًا فَمَا فَوْقَهُ كَانَ غُلُولًا يَأْتِي بِهِ يَوْمَ القِيَامَةِ

«Если поручим мы кому-нибудь из вас какое-нибудь дело, а он утаит от нас хотя бы иголку или что-то более ценное, (сокрытое им) превратится в оковы, в которых он явится (на суд) в День воскресения!» (Муслим, «Имара», 1833).

Несколько фрагментов из жизни Умара ибн аль-Хаттаба показывают нам, как следует защищать общественную собственность. Пока Умар (р.а.) работал посреди ночи, к нему пришли несколько сподвижников. Прежде чем Умар (р.а.) уделил им внимание, он погасил горящую свечу и зажёг другую. Он дал следующее достойное стать примером объяснение сподвижникам, которые спросили его, почему он так поступил: «До того, как вы пришли, я занимался делами людей и общества с горящей общественной свечой. Но с вашим приходом я зажёг свою личную свечу, так как отвлёкся от государственной службы. Я не могу позволить себе говорить о наших личных делах под светом горящей общественной свечи…».

Умар ибн аль-Хаттаб не только сам проявлял чуткость и трепет к защите общественной и государственной собственности, но также хотел, чтобы назначенные им валии (губернаторы) поступали так же. При назначении валия он записывал его активы, а когда срок полномочий этого губернатора заканчивался, Умар сравнивал оборотные активы губернатора с активами до его назначения. Если в этом имуществе появлялся ненормальный и подозрительный излишек, Умар брал этот излишек и клал в государственную казну.

Расточительство, взяточничество, коррупция, неправильные и ненужные инвестиции создали дефицит в государственном бюджете, а проценты, которые были взяты для покрытия этого дефицита, сделали эти долги неоплачиваемыми. Значение, которое Ислам придаёт государственной собственности, очевидно. Те, кто (речь о нынешнем правительстве Турции, которое часто упоминает Умара) ищет «Умара», те, кто говорят, что «Умар уже в пути», не способны проявить трепет Умара (р.а.) к общественной и государственной собственности. Несомненно, именно воплощение исламской идеологии делает Умара ибн аль-Хаттаба столь чутким в защите общественных прав. Единственное, что необходимо для защиты государственной и общественной собственности, это исламская личность!

Köklü Değişim
На турецком языке 

1. Госуда́рственно-ча́стное партнёрство (ГЧП) — совокупность форм средне- и долгосрочного взаимодействия государства и бизнеса для решения общественно значимых задач на взаимовыгодных условиях.

2. Мост Чанаккале 1915 года (тур. 1915 Çanakkale Köprüsü), также известный как мост Дарданеллы (Çanakkale Boğaz Köprüsü), автомобильный подвесной мост в провинции Чанаккале на северо-западе Турции. Расположенный к югу от городов Лапсеки и Гелиболу, мост пересекает пролив Дарданеллы примерно в 10 км к югу от Мраморного моря.

3. Тоннель «Евразия» (тур. Avrasya Tüneli — автомобильный подводный тоннель под проливом Босфор в Стамбуле (Турция). Двухэтажный тоннель длиной 5,4 км (3,4 мили) соединяет Кумкапы в европейской части и Кадыкёй в азиатской части Стамбула. Протяжённость — 14,6 км (9,1 мили), включая подъездные пути к тоннелю.

4. Мост Османгази (тур. Osman Gazi Köprüsü) — висячий мост через Измитский залив длиной 2620 м. Мост соединяет турецкий город Гебзе с провинцией Ялова и автомагистралью О-5 Мост был открыт 1 июля 2016 года и стал на тот момент самым длинным подвесным мостом в Турции и четвёртым по длине (седьмым по длине на 2022 год) подвесным мостом в мире по длине его центрального пролёта.

5. Мост Султана Селима Яву́за (Мост Султана Селима Грозного) — третий мост через пролив Босфор. Расположен к северу от Стамбула. Мост назван в честь османского султана Селима I Явуза (Грозного; 1512–1520).

6. https://www.dogrulukpayi.com/dogrulama/sayistay-raporuna-gore-hazine-garantili-projelere-62-milyar-kur-farki-odendigi-iddiasi

7. https://www.diken.com.tr/hesap-31-sehir-hastanesinin-kamuya-maliyeti-142-milyar-dolar/

8. «Строительство–владение–эксплуатация» (BOO — Build–Own–Operate) — частный сектор финансирует, строит, владеет и эксплуатирует сооружение или оказывает услугу на основе пожизненного владения или аренды. Государственные ограничения устанавливаются в оригинальном соглашении и посредством функционирования постоянного регулирующего органа.

9. «Строительство–эксплуатация–передача» (BOT — Build–Operate–Transfer) — частный сектор проектирует, финансирует и строит новое сооружение на основе долгосрочного концессионного соглашения и эксплуатирует его в период действия этого соглашения. По истечении срока действия соглашения право собственности возвращается государственному сектору, если это право ещё не перешло по причине завершения проекта. Фактически, такая форма охватывает модели BOOT («строительство–владение–эксплуатация–передача) и BLOT («строительство–аренда–эксплуатация–передача») с единственным отличием — по форме собственности объекта.

10. Такыюддин Набхани, «Экономическая система Ислама», стр. 211.

11. Военный меморандум в Турции (1997) (тур. 28 Şubat süreci, «переворот 28 февраля», другое название: «постмодернистский переворот», тур. Post-modern darbe) — «бархатный» военный переворот, который заключался в ряде военно-политических решений, принятых военным командованием Турции на заседании Совета Национальной безопасности Турции 28 февраля 1997 года. В результате собрания лидеров силовых структур был принят меморандум, который предполагал уход в отставку премьер-министра Турции Неджметтина Эрбакана, главы «Партии Благоденствия», а также всего его коалиционного правительства.

12. «Бери или плати» (англ. Take-or-Pay; ToP) — распространённая норма построения договоров о поставках некоторых видов товаров крупным покупателям. Тогда как поставщик берёт на себя обязательство предоставить товар вплоть до зафиксированных в договоре максимальных объёмов, покупатель обязуется в любом случае оплатить определённую часть этих объёмов, вне зависимости от того, сколько он закупил на самом деле в рассматриваемый период.

13. Индекс восприятия коррупции — это индекс, который ранжирует страны «по их воспринимаемому уровню коррупции в государственном секторе, как это определено экспертными оценками и опросами общественного мнения». ИВК обычно определяет коррупцию как «злоупотребление доверенной властью в личных целях».

14. «Transparency International» («Трансперенси Интернешнл») — неправительственная международная организация по борьбе с коррупцией и исследованию уровня коррупции по всему миру.