Сороковой хадис
«Мне рассказал Ибрахим ибн Муса от Хишама, а он — от Маамара… «Мне рассказал Ибн Аббас: «Мне из уст в уста передал Абу Суфьян:
«В период, когда между мной и Посланником Аллаха ﷺ [действовало перемирие], я уехал [из Мекки по торговым делам]. Когда же я находился в Шаме, Ираклию, т.е. правителю Византии, доставили послание от Посланника Аллаха ﷺ. [Это послание] доставил Дихья аль-Кальби и вручил его губернатору Босры, а он вручил его Ираклию [который в тот период находился в Иерусалиме]. Ираклий спросил: «Есть ли здесь кто-нибудь из [соплеменников] этого человека, который утверждает, что он — Пророк?». [Ему] сказали: «Да!», — после чего меня и ещё нескольких курайшитов позвали [ко двору]. Мы явились к Ираклию, нас усадили перед ним, а потом он спросил: «Кто из вас приходится самым близким родственником человеку, утверждающему, что он — Пророк?». Я сказал: «Я!», — и тогда меня посадили [прямо] перед ним, а моих товарищей — позади меня. Потом [Ираклий] позвал своего толмача и сказал ему: «Скажи им[1], что я спрашиваю о человеке, утверждающем, что он — Пророк, и если он солжёт мне, пусть они уличат его во лжи». И, клянусь Аллахом, если бы я не боялся, что потом они станут рассказывать о моей лжи, то обязательно сказал бы [о нём] неправду! Затем [Ираклий] сказал своему толмачу: «Спроси его: «Каково происхождение [и положение этого человека] среди вас?». Я ответил: «Он благородного происхождения». Он спросил: «Был ли кто-нибудь из его предков правителем?». Я ответил: «Нет». Он спросил: «Приходилось ли вам обвинять его во лжи до того, как он стал говорить то, что говорит?»[2]. Я ответил: «Нет». Он спросил: «А кто следует за ним — знатные люди или простые?». Я ответил: «Скорее, простые». Он спросил: «[Число] их увеличивается или уменьшается?». Я ответил: «Нет, увеличивается». Он спросил: «Становится ли вероотступником кто-нибудь из принявших его религию по причине недовольства ей?». Я ответил: «Нет». Он спросил: «Приходилось ли вам сражаться с ним?». Я ответил: «Да». Он спросил: «И чем же заканчивались ваши сражения с ним?». Я ответил: «Война между нами шла с переменным успехом — он побеждал нас, и мы побеждали его». Он спросил: «Не поступает ли он вероломно?». Я ответил: «Нет, но у нас с ним сейчас перемирие, и мы не знаем, что он будет делать в этот период»[3], — и больше ничего не смог добавить к сказанному. Ираклий спросил: «Говорил ли кто-нибудь из вас [нечто подобное] до него?». Я ответил: «Нет». [Ираклий] сказал своему толмачу: «Скажи ему: «Я спросил тебя о его происхождении, и ты ответил, что он относится к числу знатных среди вас, но и [все прежние] посланники, которые приходили [к людям], принадлежали к знатным [родам] своих народов. И я спросил тебя, был ли кто-нибудь из его предков правителем. Ты ответил, что нет, и я сказал [себе], что если бы среди его предков был правитель, то я [решил] бы, что этот человек добивается правления, которое принадлежало его предкам. Ещё я спросил тебя: знатные люди последовали за ним или простые, и ты сказал, что простые, но именно они и становятся последователями посланников. Ещё я спросил тебя: не приходилось ли вам обвинять его во лжи, прежде чем он стал говорить то, что говорит, а ты ответил, что нет, и [мне стало ясно], что если он не возводил ложь на людей, то не станет возводить ложь и на Аллаха. Ещё я спросил тебя: не отступается ли от его религии кто-нибудь из принявших её из-за недовольства ей, и ты ответил, что нет, но так [и бывает], когда [истинный] иман [проникает] в сердца, [что приносит им] радость. Ещё я спросил тебя: увеличивается или уменьшается [количество его последователей], и ты сказал, что число их растёт, но так [и бывает], пока иман не достигнет совершенства. Ещё я спросил тебя: приходилось ли вам сражаться с ним, и ты сказал, что вы сражались с ним, и ваши войны с ним шли с переменным успехом, ибо и он побеждал вас, и вы побеждали его, но так [бывало и с другими] посланниками, которые [сначала] подвергались испытаниям, а потом [побеждали]. Ещё я спросил тебя: не поступает ли он вероломно, и ты сказал, что нет, но и [другие] посланники [никогда] не допускали вероломства. Ещё я спросил тебя: не говорил ли кто-нибудь из вас [нечто подобное] до него, а ты ответил, что нет, и я сказал [себе], что если бы кто-нибудь уже говорил [нечто подобное] до него, то я [решил] бы, что [этот] человек [просто повторяет] сказанное до него кем-то». Потом Ираклий спросил: «Что он велит вам [делать]?». Я сказал: «Он велит нам [совершать] намаз, [выплачивать] закят, [поддерживать] родственные связи и быть добродетельными». [Тогда Ираклий] сказал: «Если то, что ты говоришь о нём, правда, значит, он — Пророк. Я знал, что он [должен] появиться, но не предполагал, что им будет один из вас. Будь я уверен, что сумею добраться до него, я обязательно постарался бы встретиться с ним, а если бы встретился, то обязательно омыл бы ему ноги![4] Его власть непременно [овладеет тем, что ныне принадлежит] мне». Потом Ираклий потребовал принести послание Посланника Аллаха ﷺ и зачитал его; в нём было написано следующее:
بِسْمِ اللَّهِ الرَّحْمَنِ الرَّحِيمِ مِنْ مُحَمَّدٍ عَبْدِ اللَّهِ وَرَسُولِهِ إِلَى هِرَقْلَ عَظِيمِ الرُّومِ سَلاَمٌ عَلَى مَنِ اتَّبَعَ الْهُدَى أَمَّا بَعْدُ فَإِنِّى أَدْعُوكَ بِدِعَايَةِ الإِسْلاَمِ أَسْلِمْ تَسْلَمْ يُؤْتِكَ اللَّهُ أَجْرَكَ مَرَّتَيْنِ فَإِنْ تَوَلَّيْتَ فَإِنَّ عَلَيْكَ إِثْمَ الأَرِيسِيِّينَ وَ﴿قُلْ يَا أَهْلَ الْكِتَابِ تَعَالَوْا إِلَىٰ كَلِمَةٍ سَوَاءٍ بَيْنَنَا وَبَيْنَكُمْ أَلَّا نَعْبُدَ إِلَّا اللَّهَ وَلَا نُشْرِكَ بِهِ شَيْئًا وَلَا يَتَّخِذَ بَعْضُنَا بَعْضًا أَرْبَابًا مِّن دُونِ اللَّهِ ۚ فَإِن تَوَلَّوْا فَقُولُوا اشْهَدُوا بِأَنَّا مُسْلِمُونَ﴾
«C именем Аллаха — Милостивого, Милосердного. От Мухаммада, раба Аллаха и Его Посланника, Ираклию, владыке Византии. Мир тому, кто следует правильным путём. А затем, я призываю тебя к Исламу! Прими Ислам, и ты спасёшься, и Аллах удвоит твою награду; если же ты откажешься, тогда на тебя будет возложено бремя греха [твоих] крестьян! И [я скажу тебе то, что сказал Аллах:] Скажи: «О люди Писания! Давайте придём к единому слову для нас и для вас, о том, что мы не будем поклоняться никому, кроме Аллаха, не будем приобщать к Нему никаких сотоварищей и не будем считать друг друга господами наряду с Аллахом». Если же они отвернутся, то скажите: «Свидетельствуйте, что мы — мусульмане» (3:64)».
После того, как Ираклий закончил читать это послание, [в его собрании] раздались громкие голоса, и стало шумно. Нас вывели [оттуда] по его приказу, и когда мы вышли, я сказал своим товарищам: «Ибн Абу Кабша[5] стал столь важным человеком, что его боится даже владыка Бану аль-Асфар[6]!» [С тех пор] я был уверен, что Посланник Аллаха ﷺ одержит верх, пока [в конечном итоге] Аллах не [привёл меня к] Исламу».
Аз-Зухри сказал: «После этого Ираклий призвал знатных людей Византии явиться в его дворец. [Когда же они собрались] он сказал: «О византийцы! Вы хотите преуспеть и встать на путь истинный и желаете, чтобы ваше царство устояло?». [Услышав эти слова] они, подобно диким ослам, бросились к воротам, но обнаружили, что они закрыты. Затем Ираклий сказал: «Верни их ко мне». Их позвали к нему, после чего Ираклий произнёс: «Я хотел проверить силу вашей приверженности к вашей религии, теперь я увидел в вас то, что мне по душе». После чего люди пали ниц перед ним и остались довольными».[7]
Из книги «Пятьдесят хадисов о политике Шариата», автор Исмат Авни Салим аль-Хаммури.
