Европейские государства, в особенности — Англия и Франция, а позже — и Америка, преуспели в разрушении Османского Государства после того, как смогли договориться между собой о совместной борьбе против Ислама вплоть до полной победы над Халифатом и разделения его земель.
Для осуществления этой цели западные государства одновременно действовали в нескольких направлениях, в том числе — и в сфере образования, для налаживания работы которой потребовались долгие годы миссионерской деятельности и распространения западной культуры под лозунгами просвещения и науки. Запад потратил огромные средства ради достижения собственных целей; была задействована огромная армия миссионеров, востоковедов, учителей и монахинь. Города Стамбул и Бейрут стали главными центрами распространения западного просвещения. Позже их деятельность развернулась в Каире и в других городах Северной Африки. Говоря о политических ходах Европы и Америки относительно исламского мира, хотя они и разнятся в зависимости от интересов каждой из сторон, следует заметить, что всё же их цели на Ближнем Востоке оставались едиными, а именно — донести туда западную культуру, дискредитировать Ислам в глазах мусульман и добиться того, чтобы они были недовольны своей религией и презирали свою историю.
Миссионерская деятельность особо активизировалась после создания в Бейруте в 1820 году просветительского центра после того, как американский евангелист Илия Смит развернул там свою активную деятельность, работая в качестве миссионерского добровольца и осуществляя надзор за миссионерской типографией на Мальте. Он и его жена, перебравшись в Бейрут, открыли там школу для девочек и развернули свою деятельность по всему Шаму. Миссионеры открыто принимали участие в просветительском движении, акцентируя внимание на изучении арабского языка в отрыве от изучения Корана. Их идея заключалась в том, чтобы построить изучение арабского языка на базе старого доисламского наследия, вернуться к старинным традициям, к изданию арабских книг и журналов, пропитанных западными идеями и мыслями, дабы люди стали их перенимать. Для такой миссии Запад подрядил христианских деятелей, подобно Насифу аль-Язиджи, отцу Луису Шейхо и прочим «просветителям», курировавших деятельность публицистского центра в Бейруте, который занимался нападками на исламское мировоззрение и его идеи. Ужасный итог подобной деятельности мы наблюдаем сегодня, когда Ислам оказался в стороне от взаимоотношений между народами и было разрушено его государство — Халифат. Также в Ливане были открыты школы, колледжи и университеты иезуитов, как, например, известный иезуитский университет «Иосиф». Американцы в 1866 году открыли протестантскую школу в Бейруте, которая сегодня известна как «Американский университет в Бейруте», ведущий самые сильные идейные нападки против Ислама и истории мусульман... Точно так же обстояли дела и в прочих регионах Шама, в т.ч. — в Палестине и Сирии. Западные идеи впечатляли Ибрагима-пашу, занимавшего в разные годы первой половины XIX века посты губернатора Каира, Джидды, Хиджаза, Дамаска и Мореи. Под влиянием французского просвещения он открыл двери для деятельности миссионеров из Америки, Франции и Англии, приветствовавших его действия. Миссионеры широко разошлись по землям мусульман, открыли школы и типографии, переводя на арабский язык свои книги под предлогом «науки и культуры»...
Что касается самого Стамбула, то там западные просветительские организации нанесли не менее сильный удар по исламскому просвещению, потому как Исламское Государство в те годы вело слабый надзор за теми образовательными учреждениями, которые не подпадали под управление визиря по вакфам. Запад открыл в Стамбуле школы, институты и миссионерские типографии, работа которых заключалась в том, чтобы вызвать в исламском обществе сомнения относительно пригодности исламских идеи и законов. С другой стороны, Османское Государство само начало вводить реформы в систему образования, желая не отставать в научном прогрессе от Европы, для чего стало отправлять своих студентов за границу — во Францию и Англию, чтобы те изучали западные достижения в области науки. Но вместе с тем, эти студенты поддались влиянию западной среды, были ослеплены западными материальными достижениями и образом жизни. С завершением своей учёбы на Западе студенты-мусульмане вернулись обратно в Халифат и стали вводить ещё большие реформы в систему образования на западный лад во всех регионах страны.
В 1876 году Халифат издал закон об обязательном начальном образовании для всех детей в государстве при условии, что это образование будет бесплатным. В 1879 году рядом с религиозными школами, в которых преподавали исламские учёные, появились и светские школы, учителями в которых государство назначило немусульман. Таким образом, появился второй вид школ, которыми стали руководить представители неисламской веры под контролем государства.
В целом ряде крупных городов Османского Государства открывались миссионерские школы из Америки, Австрии, Англии, Германии, Италии и Франции. Слабость Османского Государства была настолько велика, что оно не могло даже контролировать эти школы, так что в будущем эти же школы участвовали в окончательном разрушении Халифата.
Известный евангелист Сэмюэль Звемер (Samuel Marinus Zwemer) в своей речи на конференции евангелистов в Иерусалиме заявил: «Братья! Сегодня, спустя 30 лет после конца XIX века, мы довели до конца программы обучения на исламских владениях... Спасибо вам, друзья! Вы смогли подготовить новое поколение (среди мусульман), не знающее связи с Аллахом и не желающее её знать. Вы смогли вывести мусульманина из Ислама».
Далее, с того момента, как пал Халифат, а Мустафа Кемаль стал правителем Турции, он возглавил жесточайшую борьбу в сфере образования, потому как она продолжала основываться на Исламском Шариате и арабском языке. Сначала он отменил религиозное образование, потом развязал борьбу с мусульманскими учёными, заменил арабский алфавит на латинский, огнём и мечом навязав новую образовательную политику в государстве.
В Египте местный правитель Мухаммад Али-паша так же отличился борьбой с религиозным образованием, правя страной с 1805 по 1842 год уже отделившись от тела Османского Государства. На международном и политическом уровне в этом его открыто поддержала Франция. При поддержке Франции Мухаммад Али-паша захватил у Халифата Палестину, Ливан и Сирию, после чего направился в сторону Анатолии. На пути к своей цели Мухаммад Али-паша возложил на университет аль-Азхар и прочие учебные заведения преподавание настолько отдалённых от Ислама идей, что пропадал смысл их существования как исламских заведений как таковой. Главной задачей таких учебных заведений отныне стала миссия построить преподавание на такой учебной базе, которая способствовала бы созданию сильной армии, желающей воевать против Османского Государства.
В те времена Франция и Англия стали принимать иностранных студентов в свои учебные заведения, дабы непосредственно участвовать в просветительских процессах и подготовить достаточное количество иностранцев, готовых по возвращении на родину взяться за реформы в системе образования в своих странах. Такие студенты стали своего рода пионерами реформ в системе образования в том же Египте. Их число по официальным данным достигло тогда 319 человек. Примером такого человека служит Рифаа ат-Тахтави, автор книги «Извлечение чистого золота из краткого описания Парижа», которую он написал, когда вернулся из Франции, дав в этой книге высокую оценку французской жизни во всех её сферах, в образе мышления, образования и взаимоотношениях между людьми. Может быть, более точное описание подобному искажению мышления этих студентов даёт лорд Кроумер, английский колониальный деятель того времени: «Религиозные молодые люди обучаются в Англии и Европе, теряя культурную и духовную связь со своей родиной. В то же самое время они не принадлежат и к стране, давшей им иную культуру, а поэтому остаются разорванными посредине».
Мухаммад Али-паша и его семья стали опорой в продвижении светского образования в Египте, как и опорой одновременной маргинализации аль-Азхара и его отдаления от жизни общества. Основной целью политики Мухаммада Али-паши и его семьи стало превращение Египта в кусочек Европы на востоке, как об этом говорил его сын Исмаил. Мухаммад Али-паша понимал, что изменение Египта возможно только лишь с внедрением западной системы образования.
После этого каждое следующее поколение в Египте погружалось все глубже в борьбу за секуляризацию Египта и против исламского просвещения под лозунгами развития, науки и современности. Резкий скачок в этой борьбе произошёл после смешения учащихся парней и девушек между собой в учебных классах, а также после принятия ущербного западного метода обучения в сфере науки, искусства, литературы, истории и языка.
Деятельность по насаждению в Египте западной системы образования не ограничилась только лишь Кроумером и Данлопом. Они были далеко не единственными, кто работал по внедрению в исламский мир мыслей западного материализма. Такие египетские деятели, как Мухаммад Абдо и Джамал ад-Дин аль-Афгани, так же сыграли большую роль в формировании новой системы образования в Египте согласно западному, а более точно — английскому просвещению. Египетский писатель Касим Амин по возвращении в Египет в 1885 году написал книгу «Освобождение женщины», где, по сути, была предана огласке западная критика исламских идей, таких как хиджаб, многожёнство, развод и наследство. Этой же линии он придерживался, публикуя и другие свои книги и статьи в газетах, продвигая западное просвещение и идеи абсолютных свобод. В будущем его опыт переняли такие египетские деятели, как Таха Хусейн и Лутфи Саид, поражённые идеями секуляризма, необходимостью его внешнего проявления и развития. То же самое касается Али Шаарави, мужа Худы Шаарави (одной из первых египетских феминисток), и многих других...
Вышеупомянутый Ибрагим-паша, находившийся под влиянием правителя Египта Мухаммада Али-паши, ввёл реформы в систему образования в Сирии и Ливане, будучи вдохновлённым тем, как прошли подобные реформы в Египте, заимствованные у Франции. Это обстоятельство предоставило золотой шанс для миссионеров открыто участвовать в реформах системы образования в Шаме.
Было проведено огромное различие в подходах между развитием светского и религиозного образования внутри Османского Государства. Религиозное образование стало пренебрегаемым, школы и университеты по изучению Корана и фундаментальных исламских наук, такие как аль-Азхар, Зейтуна и Хасар, стали терять свои позиции в образовании. В то же самое время для студентов, вернувшихся из обучения за границей, предоставлялись широкие возможности и должности в государственных учреждениях, потому как только они имели специализированное образование, которое делало их компетентными административными сотрудниками, соответствующими требованиям современности. Во времена хедива (правителя Египта) Исмаила в 1872 г. был издан специальный указ, гласивший о реформах в системе образования внутри университета аль-Азхар, в пункте «б» которого говорилось: «Преподавание аль-Азхаром наук должно ограничиться одиннадцатью предметами: Фикх, Усуль ад-Дин, Таухид, Хадис, Тафсир, грамматика, синтаксис, толкование смысла слов, аль-Баян, аль-Бади и логика».
С тех пор начались нападки безбожного мира светскости на исламские земли. Система образования была избрана Западом в качестве оружия, призванного разрушить крепость Ислама изнутри. Новая система образования стала призывать к ориентализму, оксидентализму, евангелизации, разрушавшим устоявшиеся программы обучения. Потом началась популяризация идеи отделения религии от жизни, ложно связывая её со словом «наука» при том, что такой подход полностью противоречил исламской акъыде. Запад сильно обманул исламский мир, когда внедрил для обозначения «светскости» арабское слово «ильмания» от слова «ильм» — наука. Именно слово «светскость» (в арабском варианте — «научность») стало заменой английскому слову «секуляризм», которое в своём английском значении никоим образом не пересекается со смыслом «наука», а является термином, отображающим мировоззренческий западной взгляд на появление человека, жизни и Вселенной.
Многие исламские земли попали в руки западных стран после падения Халифата; в то же время Запад увидел, насколько отличается его проект от проекта Уммы. Ненависть и злоба, съедавшие Запад изнутри, относились на самом деле к Исламу. И поэтому колонизатор стал наносить сильнейшие удары по исламскому просвещению. На конференции миссионеров в Эдинбурге в 1910 году комиссия, отвечавшая за работу школ миссионеров, заявила: «Послы крупных держав в столице османского султана согласились между собой в том, что среднее образование в колледжах, созданное европейцами, оказало влияние на решение ближневосточного вопроса и, скорее всего, повлияло на совместную работу, проведённую всеми государствами Европы...».
Что касается Марокко, то там французский колонизатор напрямую вмешался в систему образования, расценивая эту страну как плодородную почву, на которой можно посеять франкофонию посредством борьбы с арабским языком и насаждения языка французского. Таким образом, жителей Марокко пытались отдалить от их связи с Исламом, вырвать его из их культуры и истории.
Генерал Юбер Лиотэ, командующий колониальными силами Франции в Марокко, в 1921 году заявил: «Арабский язык является одним из элементов распространения Ислама, потому как посредством этого языка изучается Коран, в то время как наш интерес требует распространения языка берберов, который находится за рамками исламской риторики».
Вторжение в Марокко носило как культурный, так и языковой характер, желая покончить с Исламом. Французский язык должен был стать не просто языком обучения, а языком идеологии, который бы связал местных мусульман с Францией, размыв их идентичность и принадлежность. Это подтверждают слова Жоржа Арди, руководившего образованием в Марокко во времена колонизации страны, сказавшего: «Что касается общих дисциплин, которые охватят прикладное образование, то они, конечно же, будут вестись на французском языке, посредством которого мы сможем привязать наших студентов к Франции. История должна преподаваться им так, чтобы у них появилась мысль о величии Франции».
В Алжире на одном из докладов перед бюджетным комитетом в 1847 году вышеупомянутый Жорж Арди заявил: «Мы оставили школы утопающими и расколотыми. Мы погасили свет вокруг себя, т.е. мы заменили исламское общество на общество ещё более варварское и невежественное, чем оно было до того, как узнало нас».
До французской оккупации Алжира в стране господствовало религиозное образование на арабском языке, как об этом заявил Деши — французский чиновник, ответственный за общее образование в Алжире, сказав: «Школы Алжира и городов внутри страны и даже среди многих племён были хорошо оснащены и наполнены рукописями. В самом городе Алжир (столица одноимённой страны) были построены школы при каждой мечети... Образование было бесплатным, а преподаватели получали зарплату из фонда мечети. Среди преподавательского состава были и те, кто обучал грамоте арабские племена...».
Оккупационные силы закрыли множество школ и изгнали оттуда преподавателей в борьбе против арабского языка. Их целью было привести следующее поколение мусульман этих стран к невежеству. Были изданы законы, запрещающие открытие школ на арабском языке, как и ограничена работа школ по изучению Корана в контексте слияния светского и религиозного образования с последующим вытеснением религиозного. Колонизатор использовал все возможности ради своей политики и смог вывести целое поколение деятелей, верующих в то, что их отечеством является Франция. К числу таких людей относятся Саид эль-Фасси, Рабиа эз-Зенати, Фархат Аббас и прочие, распространявшие западное просвещение, порицавшие свою Умму и присоединявшиеся к европейской культуре через политику образования.
В Тунисе французские преподаватели вообще стали первопроходцами в этой области, подчёркивая преимущества западной культуры и желая вывести новое поколение тунисцев, подражающих европейцам и отрицающих наследие своей Уммы, которое им представляли как фанатизм. Европе удалось реализовать в Тунисе свой колониальный проект по выращиванию последователей франкофонии, и, в конце концов, Тунис стал прогулочным парком для Франции среди её прочих колоний. Об этом открыто и без всяких обиняков говорил французский востоковед Джуд Фарвей, заявивший: «Мы должны использовать все средства, имеющиеся в нашем распоряжении, для борьбы с арабским языком и Исламом».
Когда Бургиба стал президентом Туниса в результате мнимого освобождения страны, то он стал открыто насаждать секуляризм в систему образования и атаковать исламскую идентичность среди молодёжи, как об этом говорилось в журнале «Аль-Ахваль Шахсия», издаваемом в то время. Бургиба взял примером героизма для себя Мустафу Кемаля. Он желал поменять программы обучения в государственных школах, наполнив их ненавистью к Исламу, к его истории и культуре, как и полной признательностью и восхищением, доходящим до степени освящения, по отношению к Европе, её истории и культуре... Что же касается университета Зейтуна, который считается первым университетом в истории исламского мира, то его Бургиба атаковал сражу же, сделав это своим первым «достижением»: он закрыл университет и конфисковал его имущество, с которого тот получал финансирование, коим были, по большей степени, вакуфные земли. Студенты университета были разогнаны, а преподавание остановилось под предлогом объединения учебных программ. В 1965 году свет знаний Зейтуны, освещавший весь мир, окончательно погас.
Вот так Запад нанёс удар, используя свои учебные программы, имевшие огромную роль в деле разрушения Османского Халифата и контролирования умов нового поколения мусульман после того, как они уже потеряли своё государство. Такими путями Запад стремился отделить мусульман от их акъыды и сбить Исламскую Умму с её идеи и культуры... Наверное, самыми правдивыми словами станут строки одного индийского мусульманина, который сказал:
«Колонизатор более умён, чем фараон, использовавший политику убийства детей,
не открывавший для них школы и институты,
дабы их убивали незаметно,
как это сделали колонизаторы».
Специально для Центрального информационного офиса Хизб ут-Тахрир
Нисрин Бузафири
20 Джумада аль-уля 1438 г.х.
17.02.2017 г.
