Несомненно, Ислам — последняя религия и последний Шариат, ниспосланный Всевышним Аллахом, Господом миров, для всего человечества через Своего раба и Посланника — Мухаммада ﷺ. Всевышний Аллах говорит:
قُلۡ يَٰٓأَيُّهَا ٱلنَّاسُ إِنِّي رَسُولُ ٱللَّهِ إِلَيۡكُمۡ جَمِيعًا
«Скажи: «О люди! Я — Посланник Аллаха ко всем вам» (7:158),
وَمَآ أَرۡسَلۡنَٰكَ إِلَّا كَآفَّةٗ لِّلنَّاسِ بَشِيرٗا وَنَذِيرٗا وَلَٰكِنَّ أَكۡثَرَ ٱلنَّاسِ لَا يَعۡلَمُونَ
«Мы отправили тебя ко всем людям добрым вестником и предостерегающим увещевателем, но большинство людей не знает этого» (34:28).
В Коране имеется целый ряд категоричных доказательств на этот счёт. Всевышний Аллах сказал:
إِنَّآ أَنزَلۡنَآ إِلَيۡكَ ٱلۡكِتَٰبَ بِٱلۡحَقِّ لِتَحۡكُمَ بَيۡنَ ٱلنَّاسِ بِمَآ أَرَىٰكَ ٱللَّهُۚ
«Мы ниспослали тебе Писание с истиной, чтобы ты разбирал тяжбы между людьми так, как тебе показал Аллах» (4:105).
Согласно этому аяту, Книга, которую Аллах ниспослал на арабском языке, является Кораном в совокупности с его формулировкой (словесной частью) и смыслом (информативной частью). Точно так же, как одна лишь смысловая составляющая не может быть названа Кораном, так и просто формулировка без смысла не считается Кораном. Другими словами, значение Корана так же является исключительным и особенным, и это не просто обычный арабский текст. Его смысловую составляющую нельзя объяснить только лишь словарными значениями, и ни один словарь не способен охватить все его значения. Фактически, когда сподвижники Посланника Аллаха ﷺ не могли понять значение аятов Корана при том, что они говорили на арабском языке свободно, они спрашивали об этих значениях у Посланника Аллаха ﷺ, и он ﷺ посредством Откровения от Всевышнего Аллаха раскрывал им исключительные смыслы Корана, которые Аллах вложил в эту Книгу. Ведь главное в формулировке слов Корана — это то, что она указывает и несёт определённый смысл. По этой причине Коран отличается исключительностью своих формулировок.
Всевышний Аллах провозгласил, что Коран был ниспослан на арабском языке:
إِنَّآ أَنزَلۡنَٰهُ قُرۡءَٰنًا عَرَبِيّٗا
«Воистину, Мы ниспослали его в виде Корана на арабском языке» (12:2),
كِتَٰبٞ فُصِّلَتۡ ءَايَٰتُهُۥ قُرۡءَانًا عَرَبِيّٗا
«Является Писанием, аяты которого разъяснены в виде Корана на арабском языке» (41:3),
قُرۡءَانًا عَرَبِيًّا غَيۡرَ ذِي عِوَجٖ
«Мы ниспослали Коран, в котором нет противоречия, на арабском языке» (39:28),
أَوۡحَيۡنَآ إِلَيۡكَ قُرۡءَانًا عَرَبِيّٗا
«Мы внушили тебе в Откровении Коран на арабском языке» (42:7),
إِنَّا جَعَلۡنَٰهُ قُرۡءَٰنًا عَرَبِيّٗا
«Воистину, Мы сделали его Кораном на арабском языке» (43:3).
Арабский язык характерен для текста Корана, а не для его значения, потому что смыслы Корана несут значение (Послание) для всего человечества, а не только для арабов. Коран — это не только Книга для арабов, а Книга, ниспосланная всему человечеству. Слова Всевышнего Аллаха:
وَكَذَٰلِكَ أَنزَلۡنَٰهُ حُكۡمًا عَرَبِيّٗاۚ
«Таким образом Мы ниспослали Коран хукмом на арабском языке» (13:37),
— означают «Мы ниспослали его как мудрость, выраженную на арабском языке!». В противном случае этот аят говорил бы о некой «арабской мудрости».
Арабский — это всего лишь особенность формулировки Корана. Его формулировку можно охарактеризовать только как арабскую. Коран как в прямом, так и в переносном смысле нельзя назвать никаким другим названием, кроме его арабского названия.
По этой причине неправильно называть Кораном то, что написано не в значении Корана и не на арабском языке. Несомненно, что Коран — это Книга на арабском языке, и его формулировка слов приводится лишь на арабском.
С другой стороны, наряду с существованием других муджиза (чудес, которые оставляют людей бессильными в том, чтобы отрицать Аллаха), данных Пророку ﷺ, Коран является муджиза, посредством которого Мухаммад ﷺ стал пророком. Как сказано в самом Коране и в хадисах, хотя наш Пророк ﷺ имел ряд других муджиза, он ﷺ бросил вызов человечеству именно посредством Корана. По этой причине Коран — это муджиза, которая доказывает пророчество Мухаммада ﷺ с момента начала ниспослания Откровения и вплоть до Судного дня.
Фактически, Коран вверг в безысходность арабов, призвав их привести подобное Корану. Бросив им вызов, Всевышний Аллах сказал:
وَإِن كُنتُمۡ فِي رَيۡبٖ مِّمَّا نَزَّلۡنَا عَلَىٰ عَبۡدِنَا فَأۡتُواْ بِسُورَةٖ مِّن مِّثۡلِهِۦ وَٱدۡعُواْ شُهَدَآءَكُم مِّن دُونِ ٱللَّهِ إِن كُنتُمۡ صَٰدِقِينَ
«Если же вы сомневаетесь в том, что Мы ниспослали Нашему рабу, то сочините одну подобную суру и призовите своих свидетелей помимо Аллаха, если вы говорите правду» (2:23).
Касательно этого в Коране имеется множество других аятов. Коран, бросив вызов привести подобное, проявил бессилие и неспособность арабов. Их беспомощность зафиксирована и передана путём таватура. И даже в историческом процессе не было замечено, чтобы кто-то из них смог принести подобное.
Этот аят является вызовом не только для арабского племени, к которому он обращается, но и вызовом для всех, кто будет прибывать до Судного дня. Ведь во внимание принимается общность формулировки, а не конкретность причины. Со дня начала ниспослания Откровения и вплоть до Судного дня Коран призывает всех людей принести ему подобное. По этой причине Коран — это муджиза, призванная проявить бессилие не только лишь арабов времён Посланника Аллаха ﷺ или тех арабов, которые придут позже, но и всего человечества.
Следовательно, Ислам не является, как об этом утверждали враги Ислама, «изобретённой гениальным умом Мухаммада ﷺ религией для арабов периода джахилии». Ислам — это система жизни для всего человечества, которую Всевышний Аллах ниспослал через Мухаммада ﷺ. Всевышний Аллах сказал:
ٱلۡيَوۡمَ أَكۡمَلۡتُ لَكُمۡ دِينَكُمۡ وَأَتۡمَمۡتُ عَلَيۡكُمۡ نِعۡمَتِي وَرَضِيتُ لَكُمُ ٱلۡإِسۡلَٰمَ دِينٗاۚ
«Сегодня Я ради вас усовершенствовал вашу религию, довёл до конца Мою милость к вам и одобрил для вас в качестве религии Ислам» (5:3).
Исламская цивилизация, которую Всевышний Аллах избрал для всего человечества и которой Он доволен, с момента своего появления и на протяжении 1300 лет смогла посредством исламского образа жизни в политическом, военном, экономическом, культурном и во всех остальных аспектах сделать невыносимой жизнь для высокомерных колонизаторов и неверных, которые желали пошатнуть Трон Всевышнего Аллаха, но при этом всё остальное человечество в истинном смысле познало вкус справедливости, мира и безопасности. Неверные, понимая, что не смогут сломить Исламскую Умму и исламскую цивилизацию на полях сражений, воспользовались идейной слабостью, в которую впали мусульмане, и бросили вызов исламской цивилизации через различные коварные идеи. Этот вызов, который начался с миссионерской деятельности, разжёг большой огонь фитны, распространяя такие ядовитые идеи, как патриотизм и национализм.
Начиная с 1876 года, британцы, для того, чтобы сломить Исламскую Умму и вынудить её сынов утратить надежду на повторное воссоединение под единым флагом и в сени единого государства, развернули политику по внедрению своего влияния в регионы Османского Халифата, где в подавляющем большинстве проживали арабы, обострили аппетиты экономического потенциала региона через дорогу в Индию и упразднили Халифат. Первая фитна между арабами и турками заключалась в том, что шериф Мекки Хусейн ибн Али аль-Хашими, действуя вместе с англичанами, восстал против османского халифа, и это принесло плоды англичанам. Разнообразие коварных методов, к которым они прибегали, было огромно. Англичанами осуществлялись или в различной степени поддерживались вероломные политические уловки, такие как ослабление халифа и подкрепление базирующихся в Дамаске арабских националистических движений во время вторжения в Египет посредством утверждения, что якобы «турки бросили исламский мир, в особенности арабов, погрязать в отсталости» и что «Халифат является правом курайшитов». С другой стороны, в республиканской Турции, которая была основана как наследие Османского Государства, предательство Хусейна ибн Али аль-Хашими и небольшой кучки вокруг него часто приписывалось абсолютно ко всем арабам, а также имели место многолетние дискурсы о том, что «турки в течение долгих лет носили арабов на своих плечах, а арабы в итоге вонзили туркам нож в спину». Всё это было фитной, разожжённой Англией.
Впоследствии было введено понятие меньшинств, что позволило сделать враждебными друг другу народы различных религий, языков и рас, которые прежде на протяжении веков сливались в одно целое под куполом доверия к исламской идеологии и власти. Вслед за этим посредством оккупаций и правителей-марионеток, назначенных Западом для защиты своих интересов, Европа преуспела в разделении исламских земель на более чем пятьдесят «хоумлендов» (Homeland, Ватан, Родина), предоставив им так называемую «независимость». Узы братства, установленные исламской акыдой внутри Исламской Уммы, превратились в узы «гражданства», привязанного к конкретной территории, через концепцию патриотизма.
Для вышеуказанных «Родин» также были спроектированы «национальные государственные образования». С Запада, на основе секуляризма и национализма, были импортированы всевозможные законы для так называемых «независимых» государств. Например, «Гражданский кодекс», «Закон об обязательствах» и «Закон о банкротстве» были переняты из Швейцарии, «Административный закон» — из Франции, «Уголовный кодекс» — из Италии, «Закон о коммерческой и морской торговле» и «Уголовно-процессуальный кодекс» — из Германии.
Предпринимались ярые попытки согласовать понятие «нация» с официальной историей, адаптированной к этим мини-«Родинам». Например, для египетского народа посчитали подходящей «египетскую цивилизацию», основанную на истории фараонов; для иранского народа — «персидскую» культуру, имитирующую персидский период зороастрийцев; для ливанского народа — «источник исторической гордости», имитирующий «финикийцев». Для каждой части Исламской Уммы им удалось раскопать подобные модели «национального сознания» среди останков истории. Таким образом Запад пытался создать для каждой «нации» «общественную идентичность», которая имитировала бы доисламский период.
Фактически, можно встретить даже такой вариант исторического повествования, в котором акцент на «тюркскости» является доминирующим для народа Турции, восходит к центральноазиатским корням тюрок и подражает «шаманизму». Даже победа мусульманской армии в битве при Малазгирте (Манцикерте) под командованием Алп-Арслана в 1071 году описывалась лишь как «битва, открывшая туркам врата Анатолии». Иначе кто бы, кроме тех, кто враждебно настроен в отношении Ислама, смог проигнорировать следующие слова Алп-Арслана: «Либо я одержу победу и достигну своей цели, либо отправлюсь в Райские сады, став шахидом. Те из вас, кто желает следовать за мной в этом пути, пожалуйте. Те же, кто хочет уйти, пусть уходит! Здесь нет ни командующего султана, ни подчинённого воина. Потому что сегодня я — один из вас. Сегодня я — воин, который сражается вместе с вами. Те, кто последует за мной, и те, кто станет шахидом, пожертвовав своими жизнями Всевышнему Аллаху, попадут в Райские сады, а выжившие будут удостоены чести газиев. Тех, кто уйдёт сейчас, ждёт огонь Ада в Вечной жизни и позор в этом мире»?
А также вся Исламская Умма осознала, что причиной, побудившей Мухаммада (Мехмеда) Фатиха II, которого враги пытались представить в свете «братоубийцы», завоевать Стамбул, была бушра (благая весть) Пророка Мухаммада ﷺ:
لَتُفْتَحَنَّ الْقُسْطَنْطِينِيَّةُ فَلَنِعْمَ الْأَمِيرُ أَمِيرُهَا وَلَنِعْمَ الْجَيْشُ ذَلِكَ الْجَيْشُ
«Константинополь будет непременно завоёван! Как же прекрасен тот амир и как же прекрасно то войско»1.
Никто, кроме тех, кто хочет стереть исламское прошлое из своей памяти, не может отрицать того факта, что правители Сельджуки, в особенности Алп-Арслан, и все Османы2, начиная с Гази Эртугрула и до получения титула халифов Османами в 1517 году, присягнули на верность халифу своего времени.
Согласно исторической точке зрения, единственной целью которой является желание стереть Ислам из памяти, «турки были исламизированы Аббасидским Халифатом через принуждение мечом, и Ислам не вписывается в турецкую культуру, а исповедуемая турками религия, на самом деле, является арабским Исламом». Определение «арабского Ислама», от которого в турецком мире разит враждебностью по отношению к Исламу, не имеет ничего общего с вымышленным определением «турецкого Ислама», основанного на анатолийской турецко-исламской культуре, которая состоит из багажа ханафитского, алавито-бекташитского и мевлевитского тарикатов, корни которых возводятся к Хаджи Бекташ-и Вели, Юнусу Эмре, Мевляне Джалалуддину Руми, Хаджи Байрам-и Вели, Эдебали, Ахи Эврену и Пир Султану Абдалу3.
Если бы критерием не служили Коран и Сунна, ниспосланные Всевышним Аллахом через Откровение, подобные заблуждения были бы легко приняты мусульманами. Собственно говоря, Всевышний Аллах, Господь миров, ниспославший Ислам, утверждает следующее:
فَرَبُّكُمۡ أَعۡلَمُ بِمَنۡ هُوَ أَهۡدَىٰ سَبِيلٗا
«А вашему Господу лучше знать, кто следует более прямым путём» (17:84).
Кроме того, как могли турки, якобы «исламизированные мечом», добровольно жертвовать своими жизнями в течение 6 веков и возглавлять дело распространения и возвышения Божественного Писания (иъляу калиматуллах) по всему миру? Вы когда-нибудь задумывались над этим вопросом?
Даже сегодня мусульман Турции, на которых устремлены взоры Исламской Уммы, пытаются представить в качестве образцового примера модернизации в западном стиле, дав их территориальному расположению имя «Турецкая Республика». И это было нацелено на то, чтобы Исламская Умма утратила надежду, что ей когда-либо удастся вернуть свои былые славные дни. Настолько, что, наблюдая за обсуждениями в комиссии, которая стала понимать, что упразднение султаната 1 ноября 1922 года и отнятие власти, суверенитета у халифа через «законные пути» сделает последнего неэффективным, Мустафа Кемаль, заняв одну из кафедр, произносит речь, куда вошли следующие слова: «Никто не может дать кому-либо суверенитет путём переговоров, обсуждений или лишь потому, что это требуется с научной точки зрения. Суверенитет берётся силой, давлением и принуждением. Династия Османов насильственным образом захватила суверенитет и султанат над турецкой нацией. Они продолжали эту тиранию на протяжении шести веков. Теперь же турецкая нация фактически взяла суверенитет и султанат в свои руки, заявив, что с них достаточно этих агрессий, и восстав против этой династии. Это уже свершилось. Проблема заключается не в том, оставим мы суверенитет нации или нет. Проблема заключается лишь в том, чтобы зафиксировать событие, которое уже произошло через закон. Это будет сделано, несмотря ни на что. Я думаю, что если те, кто собрался тут — Маджлис и все остальные, — сочли бы происходящее естественным, то было бы легче и более уместным. Иначе, опять же, действительность будет определяться по своему налаженному методу, однако тогда, возможно, многим не снести своей головы».
Яркий акцент в данном выступлении, направленный на Османов, является лишь попыткой: внедрить в умы людей, что венец всех фардов — Халифат, который чуть позднее был упразднён, является лишь «узурпацией власти со стороны одной из династий», разорвать связь Ислама с государственным управлением, а также выкорчевать из сознания концепцию «Умма» посредством управления обществом через понятие «турецкая нация».
С другой стороны, предпочтение, отданное латинскому алфавиту вместо арабского не может быть объяснено одной лишь «модернизацией», ведь для принципа национализма в качестве официального алфавита больше подходит использование алфавита Göktürk4. Например, китайский алфавит, история которого, как утверждается, насчитывает 3500 лет, всё ещё используется китайцами, и они не беспокоились о том, что отстанут от «модернизации». Конечно же, нет, их истинная проблема заключалась в Исламе и в разрыве связей мусульман с арабским языком, языком Ислама.
Процитируем Арнольда Джозефа Тойнби (1889–1975), английского историка, который работал в департаменте политической разведки министерства иностранных дел Великобритании, к тому же в течение 30 лет был директором по исследованиям в Королевском институте международных отношений, а также повторно был принят в министерство иностранных дел Великобритании во время Второй мировой войны и являлся одним из делегатов от Великобритании на Парижской мирной конференции5. Первый визит Тойнби в качестве представителя Англии в Турцию, а точнее, в столицу (Пайтахт) Османского Халифата Стамбул, приходится на 15 сентября 1921 года. Тойнби установил тесные дружеские отношения с новыми «просветителями» и бюрократами республики, следил за якобинскими революциями, а также за культурными и политическими целями нового режима. Тойнби резюмирует свои впечатления о Турции во время своего следующего визита в 1929 году, говоря о реформе алфавита в 1928 году: «Сегодня Гитлер встал на путь полного уничтожения всего научного багажа, который противоречит его идеям. Однако изобретение печатного станка сделало его занятие в некоторой степени невозможным. Турецкий современник Гитлера, президент Мустафа Кемаль Ататюрк, сумел произвести ещё более резкий разрыв с турецким культурным наследием, прибегнув к помощи менее радикального, но, пожалуй, более эффективного средства. Цель турецкого диктатора состояла в том, чтобы заставить своих соотечественников, отказавшись от иранского культурного наследия, принять западную культурную модель. Вместо сожжения книг, содержащих иранское культурное наследие, он удовлетворился простой сменой алфавита. Закон, изданный Великим национальным собранием в Анкаре 1 ноября 1928 г., вводил в Турции вариант латинского алфавита, специально выработанный для турецкого языка по указу диктатора. Согласно тому же закону все газеты, журналы, объявления, общественные записи должны были печататься с учётом нового алфавита начиная с 1 декабря 1928 г. Все официальные учреждения, банки, компании, новые книги должны были перейти на новый алфавит с 1 января 1929 г., а к 18 июня 1929 г. вся страна должна была освоить новый алфавит. Таким образом, классика арабской, персидской и оттомано-тюркской литературы оказалась за пределами досягаемости подрастающего поколения, тщательно оберегаемого от запретного плода древней культуры, знакомство с которым могло бы побудить молодёжь восстать против вестернизации, к которой приговорил их диктатор. Этот ловкий манёвр избавил от необходимости жечь старые книги, и они, преспокойно оставаясь на своих полках, вскоре стали столь же непонятными, как китайский свиток или вавилонская табличка. Лишь небольшая группа учёных-специалистов была способна пользоваться ими»6.
Одним словом, каждому хукму в Исламе пытались придать форму, совместимую с теорией «социальной идентичности», утверждая, что «древние обычаи (традиции) имеют подавляющее влияние». Таким образом, вместо религии, ниспосланной Всевышним Аллахом, возникла выдуманная «религия» в соответствии с западной культурой. Период, когда эта выдуманная религия была переформатирована под названием «турецкое мусульманство», совпадает с периодом, когда под эгидой НАТО Ислам был объявлен новым врагом вслед за крахом коммунизма и распадом Советского Союза. Это выдуманное понятие «турецкое мусульманство» было выражено Месутом Йылмазом7 в 1998 году следующим образом: «Наша религия должна быть освобождена от влияния реакционного мышления и ментальности, внедрённых в виде смеси арабского и персидского». В итоге, одни, принимая в вопросах вероучения мазхаб Матуриди, в поступках — мазхаб Ханафи, а в повседневной жизни практикуя атмосферу любви тариката Ясави, стали представлять эту зловещую концепцию «турецкого мусульманства» как учения троицы «Матуриди–Ханафи–Ясави»; другие, основываясь на любви суннитов к Али и Ахль аль-Байт, либо подчёркивая, что сунниты так же имеют связь с Али и Ахль аль-Байт, представляли идею «турецкого мусульманства» как «алевито-суннизм»; а третьи, не церемонясь, напрямую представляли алевизм как «турецкое мусульманство»8. Однако эти определения объединяет фундаментальная мысль о том, что «Ислам совместим с секуляризмом».
Со светским турецким порядком, который существует в наши дни под руководством президента Эрдогана, «турецкий Ислам» находится на пути к своей формализации. Эрдоган с лёгкостью может выйти на публику и призвать её к «секуляризму», как это произошло во время его визита в Египет после избрания Мурси египетским президентом. А также, хоть и для набора голосов, Эрдоган научился приспосабливаться к кемалистам, увеличивая число винокурен внутри страны. В прошлом году Эрдоган, задрав в своей политике планку ещё выше до вопроса «обновления и реформации Ислама», заявил: «Вам не удастся претворять Ислам в наше время с его хукмами и законами 14-вековой давности!». Или Эрдоган и его администрация хотят сказать, что подписание «Стамбульской конвенции», которая разрушает концепцию «мусульманской семьи», и включение в политику образования «гендерного равенства», открывающего путь к сексуальным извращениям, в соответствии с «Acquis communautaire»9 Европейского Союза, так же является проявлением «тюркизированного Ислама»?
Поскольку вероятность повторного идейного и политического лидерства Ислама стала открытой и неминуемой угрозой для западного мира и их марионеточных правителей-коллаборационистов на местах, в особенности после инцидента 11 сентября, Соединённые Штаты руками марионеточных «мусульманских» правителей предприняли попытки по осуществлению «гармонизации Ислама с секуляризмом» в рамках проекта «Большой Ближний Восток» через такие коварные концепции, как «глобализм», «Свободный рынок», «Борьба с терроризмом и экстремизмом», «Умеренный Ислам» и «Диалог между религиями». Однако всё это тщетно, ведь Исламская Умма уже давно сломила стену страха перед ныне существующими режимами. Эти жестокие стили и методы США, претендующих на звание хозяина мира, рушатся один за другим. США и остальные западные государства отныне не в состоянии предугадать, где и когда вспыхнет восстание на мусульманских землях, а также не в силах этому помешать. И в заключение Всевышний Аллах предрёк судьбу неверующих и их последователей следующим образом:
إِنَّ ٱلَّذِينَ كَفَرُواْ يُنفِقُونَ أَمۡوَٰلَهُمۡ لِيَصُدُّواْ عَن سَبِيلِ ٱللَّهِۚ فَسَيُنفِقُونَهَا ثُمَّ تَكُونُ عَلَيۡهِمۡ حَسۡرَةٗ ثُمَّ يُغۡلَبُونَۗ وَٱلَّذِينَ كَفَرُوٓاْ إِلَىٰ جَهَنَّمَ يُحۡشَرُونَ
«Воистину, неверующие расходуют своё имущество для того, чтобы сбить других с пути Аллаха. Они будут расходовать его, а затем будут сожалеть об этом, а вслед за тем они будут повержены. Неверующие будут собраны в Геенне» (8:36).
Халук Озьдоган
10.12.2019
1. Ахмад ибн Ханбаль, «Муснад», IV, 335; Бухари, «Ат-Тарих аль-Кабир», I, 81, «Ат-Тарих ас-Сагир», I, 306; аль-Баззар, «Муснад», т. II, стр. 308; ат-Табарани, «Аль-Муджам аль-Кабир», II, 38; аль-Хаким, «Мустадрак», IV, 422; аль-Хайсами, «Маджма аз-Заваид», VI, 219.
2. Осма́ны (тур. Osmanlı Hanedanı, Osmanoğulları) — династия османских султанов и халифов, правившая в 1299–1924 годах.
3. https://www.aydinlik.com.tr/anadolu-turk-islami-ve-vehhabi-islami-mehmet-ulusoy-kose-yazilari-haziran-2018
4. Древнетю́ркское письмо́ (орхо́но-енисе́йское пи́сьмо) (др. тюрк. ????⁚???? — /tyryk bɪtɪg/) — письменность, применявшаяся в Центральной Азии для записей на тюркских языках в VIII–XX вв. н. э. Русское научное название «орхоно-енисейское письмо» дано по первым местам находок письменных памятников в долине реки Орхон (Второй тюркский каганат) и верховьях реки Енисей (Кыргызский каганат).
5. «Арнольд Джозеф Тойнби и исламизм в Турции в период «Холодной войны» («Soğuk Savaş Dönemı Türkıye’sınde Arnold J. Toynbee Ve Islâmcılık»), Джемиль Айдын, Бурханеттин Дуран.
6. «Путешествие историка Арнольда Тойнби по Турции в 1948 году и его впечатления от новой Турции» («Tarihçi Arnold Toynbee'nin 1948 Türkiye Seyahati Ve Yeni Türkiye Hakkındaki İzlenimleri»), Иршад Сами Юджа, журнал «ASIA MINOR STUDİES», том 4, №7, 27.01.2016 г.
7. Ахме́т Месу́т Йылма́з (тур. Ahmet Mesut Yılmaz; 6 ноября 1947, Стамбул–30 октября 2020, Стамбул) — турецкий политик, премьер-министр Турции в 90-е годы XX века.
8. http://www.koprudergisi.com/index.asp?Bolum=EskiSayilar&Goster=Yazi&YaziNo=429
9. Acquis communautaire (с фр. — «достояние сообщества») — правовая концепция в системе правовых норм Европейского Союза. Также употребляются термины Community acquis («acquis Сообщества»), Union acquis («acquis Союза») или просто acquis. Точное определение термина и его содержание является предметом дискуссии правоведов, наиболее общее толкование acquis communautaire — совокупность различных принципов, правил и норм, накопленных в рамках Европейского Союза и подлежащих обязательному сохранению в процессе его деятельности и дальнейшего развития.
