Греция призвала признанное на международном уровне ливийское правительство (Правительство национального единства в Триполи) начать двусторонние переговоры по делимитации морских границ и Исключительных экономических зон (ИЭЗ) в Средиземном море. Этот шаг направлен на восстановление напряжённых отношений, возникших после подписания спорного турецко-ливийского морского соглашения в 2019 году. Также речь идёт о рассмотрении возражений Ливии в связи с тендером, объявленным Грецией на разведку углеводородов вблизи острова Крит, и о расширении двустороннего сотрудничества, особенно в сфере борьбы с нелегальной миграцией из Ливии на греческие острова, такие как Крит и Гавдос.
Непосредственной причиной напряжённости стало подписание в ноябре 2019 года морского соглашения между Правительством национального согласия Ливии и Турцией. Границы в этом соглашении были проведены таким образом, что полностью игнорировали существование греческого острова Крит и других греческих островов, фактически представляя собой прямую линию между ливийским и турецким побережьями. Данное соглашение отражает продолжающееся стремление Турции позиционировать себя как наследницу Османского халифата: Анкара оправдывает соглашение «историческими правами», унаследованными из османских договоров, таких как Лозаннское соглашение 1923 года, которое, по утверждению Турции, не обязывает её соблюдать нынешние морские границы.
Эта тенденция находит своё отражение в том, что Турция с 2019 года оказывает прямую военную поддержку правительству Триполи, опираясь на исторические связи и бывшую военно-морскую базу времён Османского государства. В то же время Греция отвергает такую трактовку, подчёркивая, что современное международное право аннулирует "историческую легитимность". Афины обратились в ООН и Евросоюз с требованием ввести санкции против Турции, расценив соглашение как «нарушение суверенитета».
Международная реакция
Данное соглашение вызвало резкое возмущение в Греции, на Кипре и в Египте, где его сочли грубым нарушением Конвенции ООН по морскому праву (UNCLOS), предоставляющей островам полные морские права. Оно также встретило осуждение и призывы к его отмене со стороны Европейского союза и США, опасающихся роста напряжённости в стратегически важном регионе для морских перевозок и энергетики. Поддержка Европой Греции объясняется её ролью барьера против расширения влияния России в Средиземноморье через союзников, таких как генерал Хафтар в восточной Ливии.
Тем не менее в самом ЕС наблюдается внутреннее противоречие между политической поддержкой Греции и желанием обеспечить поставки энергии из Ливии через Турцию.
Россия же рассматривает это соперничество как возможность усилить своё военное присутствие и воспрепятствовать реализации конкурирующих газопроводных проектов, таких как EastMed, которые могут подорвать экспорт российского газа.
Китай, в свою очередь, через инвестиции в инфраструктуру Ливии пользуется отсутствием структур, обеспечивающих безопасность в стране, для продвижения своего проекта «Один пояс, один путь».
Позиция Египта колеблется между противодействием турецкому соглашению ввиду его конфликта с египетскими морскими границами и недавним сближением с Анкарой, особенно после открытия газовых месторождений в совместной зоне Шорук.
Использование внутреннего ливийского раскола в международной политике
Поддерживаемое Турцией правительство Триполи настаивает на сохранении морского соглашения с Анкарой, в то время как восточное правительство Ливии опирается на союз с Россией и Египтом. Такой раскол лишает Ливию единого центра принятия решений и превращает её в арену международного соперничества, где заключаются соглашения одной стороной без согласия другой. Именно это и делает греческий призыв к соглашению, несмотря на его правовой характер, заложником основного препятствия, а именно отсутствия единой власти в Ливии.
Главной движущей силой данного противостояния являются колоссальные запасы газа на дне Средиземного моря. Это придаёт ситуации дополнительную сложность: Турция стремится обеспечить себе долю через соглашения с Ливией, а Греция пытается помешать этому расширению, формируя альянсы с Египтом, еврейским образованием и Кипром.
Миграционная тема используется Афинами как инструмент давления, служит оправданием для усиления их военного присутствия в морских просторах на юге. В свою очередь, Турция намекает на возможность использования ливийских военных баз как рычага давления, а Европа прибегает к введению политических и экономических санкций.
Таким образом, вопросы экономики, отсутствие единой власти в Ливии и нелегальная миграция переплетаются в борьбе за влияние в регионе.
Стратегии противостояния в Средиземноморье: между турецким милитаризмом и европейским давлением
Турция использует двойную стратегию в этом морском конфликте:
- военную, развертывая свои военные корабли для охраны операций по разведке ресурсов и используя свои базы на западе Ливии, включая авиабазу аль-Ватия, чтобы навязать свои достижения как свершившийся факт;
- дипломатическую, намекая на возможность отложить ратификацию ливийским парламентом соглашения с целью оказать давление на Европу, используя такие чувствительные темы, как миграция и таможенные вопросы.
В свою очередь, Греция стремится превратить конфликт в общеевропейскую битву, представляя турецко-ливийское соглашение как угрозу коллективной безопасности, чтобы привлечь поддержку НАТО и Европейского союза. Она также использует нелегальный поток мигрантов из Ливии на свои острова, такие как Крит, в качестве предлога для усиления своего военно-морского присутствия в регионе.
Возможные сценарии развития событий сводятся к трём вариантам:
- Военная эскалация в случае ратификации ливийским парламентом соглашения, что может подтолкнуть Грецию к ответным действиям при поддержке НАТО.
- Раздел сфер влияния через трёхсторонние переговоры (Турция, Греция, Ливия) под эгидой ООН с закреплением долей в богатствах Средиземноморья.
- Сохранение тупика из-за внутреннего ливийского раскола и неспособности международных игроков навязать окончательное решение.
Таким образом, ливийско-греческий вопрос — это не просто спор о границах, а отражение более широкого геополитического противостояния, в котором крупные державы заново выстраивают свои альянсы на фоне отсутствия единой власти в Ливии, опираясь на историческое наследие и грядущее богатство. Турция же будет играть центральную роль в противодействии любым попыткам подорвать соглашение 2019 года или сократить её влияние в Ливии и Восточном Средиземноморье, оказывая давление на Ливию либо обещаниями, либо угрозами для сохранения статуса-кво.
В заключение остаётся сказать, что пляска вокруг норм «международного права» не принесёт пользы, она лишь породит побочные конфликты и борьбу за узконациональные интересы, усиливая раскол между государствами региона, вращающихся в орбите крупных держав, контролирующих мир. При этом мусульмане страдают в первую очередь в пламени этого «международного права», под тенью которого человечество пережило две разрушительные мировые войны, и историческим фактом стало то, что это «международное право» закрепило господство крупных держав над мусульманами. Его законы противоречат Исламу во всём, и именно оно стало причиной большинства наших современных бед: от уничтожения Халифата до раздела земель мусульман, от создания еврейского образования в сердце Исламской Уммы до того, что происходит сегодня в Газе, Судане и других странах мусульман.
Упразднение этой несправедливой системы возможно лишь через установление Государства Халифат, которое возобновит исламский образ жизни, установит новый международный порядок и вернёт Умме её законное и историческое право на каждый дюйм моря, суши и неба, когда-либо находившийся под властью Ислама. С момента своего основания Халифат будет утверждать международные нормы, возвышающие человечество, защищающие угнетённых, остановив колониализм, грабеж богатств и обман угнетённых народов мира.
وَسَيَعْلَمُ الَّذِينَ ظَلَمُوا أَيَّ مُنْقَلَبٍ يَنْقَلِبُونَ
«А те, которые поступают несправедливо, скоро узнают, куда они вернутся» (26:227).
